КЛИЕНТСКИЙ СЛУЧАЙ КАТИ

История реальна, публикуется с согласия клиента. Имена и незначительные детали изменены, чтобы исключить узнаваемость.

Катя, 22 года. Обратилась с сильнейшей тревогой за здоровье и паническими атаками. До того как обратиться к психологу, неоднократно проходила обследования у кардиологов, гастроэнтерологов и эндокринологов с одним и тем же результатом - «проблем со здоровьем нет, Вам к психотерапевту». Не смотря на это, Катя продолжала думать, что врачи что-то пропустили, и на самом деле она тяжело больна и может умереть в любой момент.

Ее утро начиналось с целого ряда якобы оздоровительных процедур: прислушивание к сердцебиению - есть ли экстрасистолы, замер пульса и давления (дважды для надежности) и приём «лекарств» - валерьянка и глицин. Катя была убеждена, что этими действиями она держит состояние своего здоровья под контролем.

Периодически Катя чувствовала «боль в сердце», от чего у неё случались панические атаки. Так же панические атаки случались после каждого активного подъема по лестнице, пробежкой за автобусом, в общем - после любых физических нагрузках, вызывающих одышку.

В ходе совместной работы мы выявили две схемы развития паники у Кати:

❌ Одышка -> «мне не хватит воздуха» -> «мозг не получит кислород и случится инсульт» -> паническая атака;
❌ Боль/дискомфорт в груди -> «сердце не выдерживает» -> «у меня инфаркт!» -> паническая атака.

Такая мощная тревога за собственное здоровье развилась в течение последних трёх лет. Из-за фиксации на собственном состоянии, постепенно из жизни Кати практически полностью исчезли развлечения, спорт, общение с друзьями. Осталась только работа и общение с отцом, который, к слову, страдал тяжелой депрессией.

Факторов, запустивших и поддерживающих развитие тревожного расстройства, было несколько:

✔️Во-первых, неожиданная смерть матери от сердечной недостаточности четыре года назад. У Кати смерть матери создала устойчивую спусковую идею «организм может и меня убить в любой момент» и «я не бываю в безопасности»;
✔️Во-вторых, депрессия отца. После смерти жены он стал работать из дома, изолировался от контактов с друзьями. Общение с ним сводилось к совместным воспоминаниям о маме;
✔️В-третьих, минимальный круг общения и социальная изоляция, которые усугубляют любое эмоциональное расстройство. В Катином случае изоляция была и причиной и следствием тревоги одновременно;
✔️В-четвёртых, поверхностное понимание физиологических и психологических процессов.

Мы работали с Катей в течение трёх месяцев в рамках когнитивно-поведенческой психотерапии. За это время мы:
📍Выяснили схему тревожных реакций Кати и научили ее эту схему замечать;
📍Обучили техникам эмоциональной регуляции при панических атаках;
📍Научили замечать мысли, создающие тревогу и «обезвреживать» их когнитивными техниками;
📍Использовали экспозицию, создавая ситуацию, в которых появилась бы одышка и учили Катю предотвращать паническую атаку;
📍Поддерживали навыки поведенческой регуляции.

Катя научилась по большей части опираться на факты и реальность, а не на тревожные идеи. Это помогло ей избавиться от большого числа охранительных действий: замеры давления, подсчёт пульса и т.п. Ей было сложно. Иногда она «срывалась» и снова возвращалась к бессмысленным, но успокаивающим действиям. Такие срывы предсказуемы и практически всегда случаются в психотерапии. Очень важно не отчаиваться и не останавливаться.
Уровень тревоги Кати постепенно снизился. Первыми исчезли панические атаки. Самый важный результат в том, что повысилось общее качество жизни, исчезла фиксация на здоровье и Катю снова стали увлекать нормативные для ее возраста вопросы. Например, она возобновила общение с университетскими друзьями и вернулась на танцы.

После завершения терапии Катя приходила на приём ещё пару раз с перерывом в полгода-год и уже с совершенно другими запросами. Это редкая возможность - наблюдать клиента спустя длительное время после терапии.